Лошкарев Даниил Ильич родился 21 ноября 2008 года в родильном доме №4 города Иваново в местечке Бухарово. Ребёнок рос и развивался, как большинство детей, по своему возрасту. Ничто не предвещало беды. Когда Дане исполнилось 1 год и 7 месяцев, его стали подготавливать к поступлению в детский садик. Все врачи убеждали одним голосом, что наш ребенок здоров. Когда мы жаловались на его животик, нам врачи отвечали, что маленькие дети все с животиками мучаются, и не стоит беспокоиться, после чего ставили свою подпись в больничной карточке и рядом «здоров». Все прививки и анализы были сделаны.

В течение июня-июля месяца у нашего сына стала подниматься температура. Вызвали участкового врача. Врач пришла, побыла пять минут, толком не осмотрев ребёнка, сказала, что температура от горла и роста зубов. Выписала груду лекарств, в том числе и антибиотики, которые добавили в "бочку с мёдом свою ложку дёгтя". И сыну стало совсем плохо. 

Попав в областную больницу, с нами долго не знали что делать. Взяли анализы, с третьего раза нашли нормальный аппарат УЗИ, который смог просветить брюшную полость. УЗИ показало образование в печени. Никто поначалу не говорил, что это за образование и какого характера. Мы ходили, плакали, просили сказать, что с нашим сыном.

Врачи хирургического отделения областной больницы сказали, что нужно делать томограмму с контрастом для полного подтверждения диагноза. Пять дней наш сына мучился, потому что на томограф громадная очередь. Врачи не давали никаких лекарств. Он не мог нормально ходить и даже ходить в туалет. Хоть умри, но жди.

Нам приходилось забирать сына из больницы и писать расписку, т.к. лечение не проводилось, и с мамой дома ему было легче. Спустя пять дней сделали томограмму с контрастом и окончательно поставили диагноз «опухоль злокачественного характера гепатобластома правой доли печени размером 18,6Х17,3Х14,3 с метастазами в лёгких».

Из хирургии нас перевили в реанимацию детского отделения НИИ при областной больнице. Три дня Даня пролежал в реанимации в отделении детского НИИ при областной больнице. После этого лечения ему становилось всё хуже, образовались пролежни и язвы, которые долго не могли вылечить. Сразу напрашивается вопрос, как они за ним ухаживали, чтобы довести ребёнка до такого состояния? Ведь мы приносили всё, что они просили для ухода за нашим малышом: памперсы, салфетки и.т.д. К слову, в НИИ Даня шёл своей ногой, а после реанимации даже не мог узнать свою маму.

Было очень противно смотреть в глаза врачу из НИИ, который говорит отцу в культурной форме, намекая на то, чтобы мы опустили руки, и никуда не возили Даниила, т.к. квоту вам все равно не дадут. 

Так как в нашем городе нет отделения детской онкологии, нас направили на лечение в Москву в НИИ имени Блохина Н.Н. РАМН. Для этого было нужно получить квоту на лечение в Москве.

И тут опять преграда, созданная произволом женщины чиновника Департамента здравоохранения. Мы пришли сказать о нашей беде и просить помощи. Время шло не в нашу пользу. Врачи сказали, если не помочь в течении двух дней, возможен летальный исход. Но вместо помощи нам стали объяснять, как сложно получить эту квоту и какие это большие деньги, намекая на какое-то поощрение взамен квоты, которых якобы нет. Потом сказала «Приходите через две недели. Такого времени у нас не было.

Мы стали искать другие выходы с просьбами помочь нам. В результате нашей беготни и нервов, в департаменте получили выговор.

Сразу квота странным образом объявилась, и на следующий день Даню повезли на реанимации в Москву в НИИ имени Блохина Н.Н. РАМН с надеждой экстренной помощи. Оказалось не всё так просто.

Отношение в НИИ имени Блохина Н.Н. РАМН к тебе меняется сразу тогда, когда они понимают, что ты не платёжеспособен и не можешь дать денег. А если ты ещё и не из Москвы, тогда вообще плохо дело. Отношение к нам там было мягко сказать не очень. Никому не нужен больной ребёнок и родители со своими проблемами. В НИИ имени Блохина Н.Н. РАМН мы приехали в 7-30 утра. Приняли нас, дай бог часов 15-00. Всё это время Даня мучился сначала в реанимационном автомобиле, а с 9 утра и до нашего приема в стационар на руках у родителей.

Отдельное спасибо врачу поликлиники Юлии Владимировне Симагиной, которая единственная относится к детям как к детям и старается помочь по мере своих сил.

Примерно в 17-00 того же дня жене дали пять пузырьков с химией и остальными лекарствами, сказали «капай капельницу сама» после пятиминутной консультации врача. Учитывая общее нервное состояние и то, что у моей жены нет медицинского образования, для неё эти слова были шоком.

На следующий день мне пришлось потратить 15 000 рублей на лекарства за 4 пузырька альбумина, подключичные катетеры и.т.д Зачем нужна квота, если приходится платить деньги за лекарства из своего кармана? А также за больничный бокс 3600 рублей в сутки. Хотя мы и не платили за палату, но другие мамы больных детей озвучивали такую сумму. Нас положили в помещение, которое не приспособлено для нахождения детей в нём. Это помещение было переделано из подсобного в палату 2X3 метра без вентиляции и без света. Но мы и этому были рады, потому, что нас грозились положить в коридор.

После покупки лекарств я узнавал, что лекарства есть в больнице. Но мне говорили «вас много, на всех лекарств не хватает». Дело доходило до «смешного», врачи посылали за анальгином в ампулах, чтобы сделать обезболивающий укол Даниилу. Поначалу мы пытались бороться с этим произволом. Но однажды ко мне подошёл один из врачей и сказал, цитирую, «ещё один косяк с вашей стороны или будет какая жалоба, то Даниила выпишут за несоблюдения больничного режима”. Мы испугались за Даню и стали молча смотреть на весь этот бардак.

Прошли 4 курса химии. И за это время насмотрелись многого. На ошибки при операциях, которые замалчивались. Не говоря о том, какие суммы люди, дают за то, что и так для них должно быть бесплатно. Когда понимали, что ребёнок совсем плох, за него уже никто не боролся, а выписывали домой, чтобы не испортить себе статистику очередным летальным исходом. Отношение врачей к больным детям было очень безразличное, только как говорится по долгу службы, если ребенок по какой то причине не приезжал в больницу на очередной курс химии, то его никто не искал и вообще не интересовался его судьбой, а если он все-таки появляется спустя какое-то время, то маме говорили сразу «гуляйте дальше, мы вас лечить больше не будем, у нас на ваше место еще 5 человек в очереди стоит». Другие родители говорили такие фразы, что мы должны ноги врачам целовать за то, что они лечат наших детей.

Старшая мед. сестра заставляла матерей убирать палаты 3 раза в день и подсобные помещения, бегать выносить мусор на улицу во двор, оставлять при этом ребенка с температурой и капельницей не с кем. Часто приходилось анализы носить самим отдавать в другой корпус, ездили прямо с ребенком с капельницей через переходы по больнице, дорога занимала около 40 минут в одну сторону. Последнее время что-то вообще стало плохо, то глюкозы нет для проведения химии, сами бегали в аптеку покупать, то шприцов, то зеленки. Я уж не говорю о катетерах, пластырях и штанишках для фиксации катетера, это мы все покупали сами.

Есть в этой больнице отдельные врачи, которые любят поиграть на нервах, подойдут к маме и скажут, «а ты знаешь, что у тебя ребенок умирает» или «А чего Вы переживаете, вашим детям все равно, а мы на них учимся, чтобы потом другим помогать с более легкими заболеваниями», или вырежут опухоль у ребенка и потом маме, которая у реанимации ждет, подойдут и покажут «смотрите, что мы вашему ребенку вырезали».

Был случай с девочкой Абдуловой Алиной, девочке 3 годика, было тяжелое заболевание «нейробластома с метастазами», провели химию, метастазы ушли, сделали операцию, но неудачно, забыли что-то пришить, посинела ножка, а потом еще и еще операцию т.к. в организме скапливалась жидкость. Мама дочь 2 месяца не видела, и о ее состоянии толком ничего не говорили, выписали девочку из реанимации с 90% поражением костного мозга, хотя перед операцией все было хорошо и нужно было грамотно удалить опухоль, и в 2 дня отправили в Хоспис в Московскую обл., очень жалко и девочку, и маму.

И таких случаев очень много, просто все боятся за своих детей и молчат. Нашу соседку по палате, с не менее сложным заболеванием, у которой также были метастазы , которые в процессе химии «ушли», при малейшем скачке показателей маркера Альфафитопротеина (указывает на увеличение опухоли) выписали домой умирать.

Учитывая тяжёлое и очень редкое онкологическое заболевание, мы стали искать клиники в других странах и параллельно собирать деньги. Мы боимся отдавать своего сына таким врачам-коммерсантам, для которых жизнь ребёнка ничего не стоит или дожидаться, когда нас тоже «выпишут домой» (т.к. показатель Альфафитопротеина у нас тоже увеличился после 4 химии).

Помогите увеличить шансы на жизнь нашему сыну!!!